Доктор лечит нас от кори
На этой странице читайти стихи «А что у вас?» русского поэта Сергея Михалкова, написанные в году.
Кто на лавочке сидел,
Кто на улицу глядел,
Толя пел,
Борис молчал,
Николай ногой качал.
Дело было вечером,
Делать было нечего.
Галка села на заборе,
Кот забрался на чердак.
Тут сказал ребятам Боря
Просто так:
– А у меня в кармане гвоздь!
А у вас?
– А у нас сегодня гость!
А у вас?
– А у нас сегодня кошка
Родила вчера котят.
Котята выросли немножко,
А есть из блюдца не хотят!
– А у нас в квартире газ!
А у вас?
– А у нас водопровод!
Вот!
– А из нашего окна
Площадь Красная видна!
А из вашего окошка
Только улица немножко.
– Мы гуляли по Неглинной,
Заходили на бульвар,
Нам купили синий-синий
Презеленый красный шар!
– А у нас огонь погас –
Это раз!
Грузовик привез дрова –
Это два!
А в-четвертых – наша мама
Отправляется в полет,
Потому что наша мама
Называется – пилот!
С лесенки ответил Вова:
– Мама – летчик?
Что ж такого?
Вот у Коли, например,
Мама – милиционер!
А у Толи и у Веры
Обе мамы – инженеры!
А у Левы мама – повар!
Мама-летчик?
Что ж такого!
– Всех важней,- сказала Ната,-
Мама – вагоновожатый,
Потому что до Зацепы
Водит мама два прицепа.
И спросила Нина тихо:
– Разве плохо быть портнихой?
Кто трусы ребятам шьет?
Ну, конечно, не пилот!
Летчик водит самолеты –
Это очень хорошо!
Повар делает компоты –
Это тоже хорошо.
Доктор лечит нас от кори,
Есть учительница в школе.
Мамы разные нужны,
Мамы разные важны.
Дело было вечером,
Спорить было нечего.
Русская советская поэзия. Сборник стихов. 1917-1947.
Москва: Художественная литература, 1948.
Другие стихи Сергея Михалкова
» Автографы
Две подружки – Варя с Верой
Это коллекционеры.
У подружек в двух альбомах
Сто фамилий, всем знакомых,-…
» Бараны
По крутой тропинке горной
Шел домой барашек черный
И на мостике горбатом
Повстречался с белым братом….
» Беглец
Я за столом сидел и ел,
Когда в окно Орел влетел
И сел напротив, у стола,
Раскинув два больших крыла….
» Беглянка
Жила-была собачка
По кличке Чебурашка,—
Курчавенькая спинка,
Забавная мордашка….
» Белые стихи
Снег кружится,
Снег ложится —
Снег! Снег! Снег!
Рады снегу зверь и птица…
» Булка
Три паренька по переулку,
Играя будто бы в футбол,
Туда-сюда гоняли булку
И забивали ею гол….
» Бюрократ и Смерть
За Бюрократом Смерть пришла,
Полдня в приемной прождала,
Полдня в приемной просидела,
Полдня на очередь глядела,…
» Важный день
Белый листик с цифрой красной!
Это значит – выходной!
Это – солнечный и ясный,
Первомайский день весной!…
» Важный совет
Нельзя воспитывать щенков
Посредством крика и пинков.
Щенок, воспитанный пинком,
Не будет преданным щенком….
» Велосипедист
На двух колесах
Я качу.
Двумя педалями
Верчу….
Сергей Михалков
Источник
В третий раз на ту же тему
ne znatok писал(а):Перенесено из Курилки
Loriel писал(а):И вообще, мне кажется, пожилых людей посадили в квартиры не для того, чтобы спасти их, а чтобы спасти будущее человечества.
—————————————————————————
Кстати, эта дилемма встречается в современной фантастике – какую цену можно заплатить, чтобы спасти человечество.
Михаил Эпштейн:
Кого спасать, если нельзя спасти всех?Экстремальная этика в условиях коронавируса
Нынешняя пандемия ставит множество этических проблем, причем не умозрительных, а насущных, которые приходится решать каждый день и даже каждую минуту. Например, медицинская сортировка, или триаж, — отбор тех больных, которым нужно в первую очередь оказывать помощь в условиях дефицита врачей и оборудования. Как решить, кого спасать, кому предоставить прибор искусственного дыхания, а кого обречь на смерть? Моральный долг врача, как он обычно понимается, обращен к каждому отдельному индивиду: сделать все необходимое для его исцеления. Это отношение один на один. Но когда больных сотни и тысячи, как во время войн и эпидемий, начинает действовать другая, экстремальная этика, которая кажется чудовищной с точки зрения обычных нравственных норм. Приходится сознательно и целенаправленно предоставлять одних агонии и смерти, чтобы излечить других. Какими критериями руководствоваться?
В нью-йоркских больницах, задыхающихся от наплыва коронавирусных больных, используется система баллов, определяющая приоритетность пациента, исходя из того, сколько лет жизни (life years) может подарить ему интенсивная терапия (в соотношении с продолжительностью лечения). Идут в расчет общее состояние, возраст, наличие сопутствующих заболеваний (диабета, астмы и пр.). Если лечение может продлить жизнь одного пациента на пять лет, а другого — на три года, то ограниченные ресурсы предоставляются только первому.
Молодой и в целом здоровый человек оказывается в выигрышном положении по сравнению со старым и больным. Конечно, если молодой человек алкоголик или наркоман, то баллы у него вычитаются. Все происходит по известной евангельской притче:
«Кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет» (Мтф, 13:10).
Есть и другая этика. В штате Джорджия и городе Атланте, где я живу, катастрофически не хватает тестов на вирус. Но здесь порядок предпочтений совсем иной. В первую очередь к тестированию, а значит, и к дальнейшим медицинским процедурам, допускаются лица из группы наибольшего риска — обитатели домов престарелых, инвалиды, то есть наиболее слабые, уязвимые категории граждан.
Какая система более справедлива — ориентированная на самых сильных или самых слабых?
Первая воплощает утилитаризм, направление в этике, для которого высшая ценность — дать наибольшее счастье (а значит, и здоровье) наибольшему числу людей. Одни и те же ресурсы, если распределить их между самыми «излечимыми», могут продлить жизнь большего числа людей на большее число лет.
Вторая система — эгалитаризм: предоставить всем равные условия для выживания и благоденствия, а значит, проявить больше заботы о тех, кто больше всего нуждается, то есть выровнять доступ к благам медицины за счет преимущественной помощи наименее защищенным, компенсируя лечением их физическую недостаточность.
Есть еще ряд критериев, усложняющих эти системы. Например, с точки зрения утилитаристской этики медицинская полезность, то есть объем продленной физической жизни на единицу затраченных ресурсов, может дополняться социальной полезностью.
В первую очередь помощь должна оказываться тем, кто сам оказывает помощь, —
заразившимся врачам, сестрам, санитарам, а также работникам спасательных служб.
Поскольку они спасают других людей, они заслуживают приоритетного лечения, которое тем самым умножит благотворное действие медицины: вылечишь врача — вылечишь всех его будущих пациентов. Против такого расширения утилитаризма трудно спорить.А вот еще одна ситуация. В больницу привозят двадцать молодых людей с тяжелой формой коронавируса, а аппаратов искусственного дыхания — всего пять. Кого из них спасать? Помощь оказывается по мере поступления больных, даже если разница определяется секундами. Порядок может быть случайным: санитары замешкались у подъезда, скорая застопорилась в потоке машин… Но другого порядка не дано. Случай становится судьбой. Если же несколько пациентов прибыли одновременно, вопрос жизни и смерти, увы, решается бросанием жребия. Это тоже предусмотрено в рекомендациях по медицинской этике.
Эта нравственная дилемма не сегодняшняя, она мучила еще А.П. Чехова как врача во время эпидемии холеры 1892 года. Он писал: «Способ лечения холеры требует от врача прежде всего медлительности, то есть каждому больному нужно отдавать по 5‒10 часов, а то и больше.
…Положение мое будет глупее дурацкого. Пока я буду возиться с одним больным, успеют заболеть и умереть десять» (А.С. Суворину, Мелихово, 16.08.1892).
<…>
Целиком здесь:https://novayagazeta.ru/articles/2020/0 … pasti-vseh
Источник
В третий раз на ту же тему
ne znatok писал(а):Перенесено из Курилки
Loriel писал(а):И вообще, мне кажется, пожилых людей посадили в квартиры не для того, чтобы спасти их, а чтобы спасти будущее человечества.
—————————————————————————
Кстати, эта дилемма встречается в современной фантастике – какую цену можно заплатить, чтобы спасти человечество.
Михаил Эпштейн:
Кого спасать, если нельзя спасти всех?Экстремальная этика в условиях коронавируса
Нынешняя пандемия ставит множество этических проблем, причем не умозрительных, а насущных, которые приходится решать каждый день и даже каждую минуту. Например, медицинская сортировка, или триаж, — отбор тех больных, которым нужно в первую очередь оказывать помощь в условиях дефицита врачей и оборудования. Как решить, кого спасать, кому предоставить прибор искусственного дыхания, а кого обречь на смерть? Моральный долг врача, как он обычно понимается, обращен к каждому отдельному индивиду: сделать все необходимое для его исцеления. Это отношение один на один. Но когда больных сотни и тысячи, как во время войн и эпидемий, начинает действовать другая, экстремальная этика, которая кажется чудовищной с точки зрения обычных нравственных норм. Приходится сознательно и целенаправленно предоставлять одних агонии и смерти, чтобы излечить других. Какими критериями руководствоваться?
В нью-йоркских больницах, задыхающихся от наплыва коронавирусных больных, используется система баллов, определяющая приоритетность пациента, исходя из того, сколько лет жизни (life years) может подарить ему интенсивная терапия (в соотношении с продолжительностью лечения). Идут в расчет общее состояние, возраст, наличие сопутствующих заболеваний (диабета, астмы и пр.). Если лечение может продлить жизнь одного пациента на пять лет, а другого — на три года, то ограниченные ресурсы предоставляются только первому.
Молодой и в целом здоровый человек оказывается в выигрышном положении по сравнению со старым и больным. Конечно, если молодой человек алкоголик или наркоман, то баллы у него вычитаются. Все происходит по известной евангельской притче:
«Кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет» (Мтф, 13:10).
Есть и другая этика. В штате Джорджия и городе Атланте, где я живу, катастрофически не хватает тестов на вирус. Но здесь порядок предпочтений совсем иной. В первую очередь к тестированию, а значит, и к дальнейшим медицинским процедурам, допускаются лица из группы наибольшего риска — обитатели домов престарелых, инвалиды, то есть наиболее слабые, уязвимые категории граждан.
Какая система более справедлива — ориентированная на самых сильных или самых слабых?
Первая воплощает утилитаризм, направление в этике, для которого высшая ценность — дать наибольшее счастье (а значит, и здоровье) наибольшему числу людей. Одни и те же ресурсы, если распределить их между самыми «излечимыми», могут продлить жизнь большего числа людей на большее число лет.
Вторая система — эгалитаризм: предоставить всем равные условия для выживания и благоденствия, а значит, проявить больше заботы о тех, кто больше всего нуждается, то есть выровнять доступ к благам медицины за счет преимущественной помощи наименее защищенным, компенсируя лечением их физическую недостаточность.
Есть еще ряд критериев, усложняющих эти системы. Например, с точки зрения утилитаристской этики медицинская полезность, то есть объем продленной физической жизни на единицу затраченных ресурсов, может дополняться социальной полезностью.
В первую очередь помощь должна оказываться тем, кто сам оказывает помощь, —
заразившимся врачам, сестрам, санитарам, а также работникам спасательных служб.
Поскольку они спасают других людей, они заслуживают приоритетного лечения, которое тем самым умножит благотворное действие медицины: вылечишь врача — вылечишь всех его будущих пациентов. Против такого расширения утилитаризма трудно спорить.А вот еще одна ситуация. В больницу привозят двадцать молодых людей с тяжелой формой коронавируса, а аппаратов искусственного дыхания — всего пять. Кого из них спасать? Помощь оказывается по мере поступления больных, даже если разница определяется секундами. Порядок может быть случайным: санитары замешкались у подъезда, скорая застопорилась в потоке машин… Но другого порядка не дано. Случай становится судьбой. Если же несколько пациентов прибыли одновременно, вопрос жизни и смерти, увы, решается бросанием жребия. Это тоже предусмотрено в рекомендациях по медицинской этике.
Эта нравственная дилемма не сегодняшняя, она мучила еще А.П. Чехова как врача во время эпидемии холеры 1892 года. Он писал: «Способ лечения холеры требует от врача прежде всего медлительности, то есть каждому больному нужно отдавать по 5‒10 часов, а то и больше.
…Положение мое будет глупее дурацкого. Пока я буду возиться с одним больным, успеют заболеть и умереть десять» (А.С. Суворину, Мелихово, 16.08.1892).
<…>
Целиком здесь:https://novayagazeta.ru/articles/2020/0 … pasti-vseh
Источник